Rashid Ahmedov Karacev: Choreographer and Dancer

Начинается собственно спектакль –
«Сад любви». Полный свет позволяет рассмотреть художественное оформление
площадки, декорированной живописным задником, изображающим экзотический  дендрарий, напоминающий тот сад-заповедник, в
котором жил Есенин в дни его пребывания в Баку.  

В сопровождении лирически
возвышенной, истаивающей мелодии английского рожка Муза поэта под видом
садовницы, наряженной в светло-желтое воздушное удлиненное платье с большими
золотистыми звездами на лифе, и шесть ее подруг готовятся к встрече прославленных
гостей. Девушки в восточных костюмах разных тонов срывают цветы с кустов, чтобы
преподнести их приезжим знаменитостям. Появляется Поэт в черном фраке и
цилиндре, который держит под руку свою спутницу – Возлюбленную, облаченную в
струящееся розовое одеяние свободного покроя и мягкую светло-голубую шляпу в
виде «чалмы». Небрежно приняв букет из рук взволнованной хозяйки, утомленные
дорогой путешественники сразу же отходят осмотреть окрестности. Неожиданно из
кустов им вдогонку выбегает Роза, одетая в белый купальник, расшитый
красно-зеленым цветочным орнаментом, и с белым платком через плечо. Она
опоздала поприветствовать гостей, но обернувшийся Поэт заметил миловидную
девушку, и настойчиво смотрит на нее. Возлюбленная пытается отвлечь супруга, но
тот уже увлечен Розой. Появившись без фрака и своей спутницы, он подбегает к
скромнице и дважды срывает с ее головы косыночку (келогаи), чтобы получше
рассмотреть ее лицо. Оскорбленная Роза плачет, ее утешают две садо*вницы. Возлюбленная деликатно
хочет увести Поэта, но ее попытки безрезультатны: пылкий молодой человек уже
шепчет слова любви потрясенной Розе.

Под томную, пряную тему гобоя Поэт
в белой рубашке с кружевами на манжетах и черных трико-рейтузах с белым фрачным
поясом ухаживает за красавицей, которая все еще стыдливо отворачивает от него
лицо. То и дело мелькает тень Музы поэта, сочувствующей влюбленным. Их дуэт
трепетных отношений показывает пробуждение, зарождение чувства любви;
постепенно девушка открывает приезжему свое сердце.

Однако на тревожную, порывистую
музыку струнных инструментов Возлюбленная разрушает идиллию их взаимной
увлеченности; она сетует и негодует, неоднократно разбивает их единство. Но
Поэта и Розу, как магнитом, влечет друг к другу. Опечаленная Возлюбленная
уходит ни с чем. Короткий диалог, прерванный накануне, проходит на возврат мелодии
любви. Роза убегает, Поэт –  вслед за
ней.

Муза поэта и девушки-садовницы при
сладостно чувственных, томительно волнующих звуках «приглушенного» оркестра
исполняют одухотворенный танец томления, ожидания и предвкушения сердечного
признания. Пластичные, пленительные движения из сплава классического и
национального танцев чаруют мягкой неприхотливостью линий, обезоруживающей
искренностью настроения. И, словно услышав немой призыв солистки, выходит Поэт и
невольно отвечает на ее тайное желание. Она будто бы не видит своего партнера,
продолжая нежно и ласково манить его, обещать трепетный поцелуй. Мгновенный
эмоциональный взрыв вскоре проходит, вновь уступая место плавному и
размеренному скольжению по подмосткам, все еще не потерянной надежде на чудо
ответного чувства. Доверчиво протягивая навстречу друг другу руки, тем не
менее, актеры, влекомые невидимой силой и* не отрывая друг от друга взглядов, медленно удаляются, пятятся за
кулисы.

Во время проведения стилизованных
интонаций русского склада показывается Родина-мать, которая призывно  влечет Поэта в далекую отчизну, осыпает его
легкими упреками. Всё более увлекаясь и вдохновляясь, солистка при увеличении
интенсивности оркестрового высказывания тоже усиливает свою пламенную «речь»
дополнительными яркими пластическими «аргументами» и увещеваниями. Ее
виртуозное соло дышит энергичностью и экспрессивностью хореографических
построений. Под конец эпизода непосредственно подключается к монологу корифейки
сам герой, за которым следом увязывается и Роза.

Лаконичное трио, представленное на
тремолирующую, вибрирующую музыку ревности, изображает клубок взаимоотношений,
завязавшихся между Поэтом, Родиной и Розой. Каждая из участниц ансамбля,
стоящая на противоположных позициях, как бы «разрывает» протагониста,
перетягивает его на свою сторону, подчас, различаясь и по танцевальной линии.
Борясь между двумя чувствами – любовью и патриотизмом, герой не может принять
окончательного решения, – он оказывается на распутье.

И в этот момент душевного
смятения, разлада между самим собой, на него сзади предательски набрасывается
Черный человек – продукт его подсознания, суд совести, – уже невзначай
промелькнувший на заднем плане еще во время вариации Родины-матери. Одетый во
все черное, с черной же прозрачной повязкой, скрывающей нижнюю часть его лица,
персонаж бесплотно витает, посылает гипнотические пассы и вьется мелким
бесом.  Оркестровое Presto с колкими «уколами» ксилофона
колдовским кружением взвинчивает его, а в какое-то мгновение вселяет чувство
безнаказанности. И тогда он начинает усугублять и развивать то отрицательное
зерно, заявленное им изначально, а под развязку своего явления прицельно и
подло наносит точные удары, под градом которых Поэт падает на колени и сгибает
корпус.             

На жалобную, напевную оркестровую
тему к согбенному стихотворцу подбегают Роза и Муза, которые участливо
поднимают его с колен и заботливо его ободряют, составляя вкупе с ним
непродолжительный элегический «терцет» сочувствия. Плавные, словно скользящие
элементы их неоклассического танца, мягкие, неспешные мануальные посылы врачуют
«ауру» страдальца, который то и дело падает им на руки. 

Внезапно, как наваждение, как
раздражающ*ий образ с
разных сторон сбегаются Черный человек и босая Айседора, облаченная в черную
удлиненную тунику и с черной тесемкой на лбу. Доминируя на протяжении всего
фрагмента, она издевательски извивается, вакхически злорадствует, распространяя
негативную энергетику. Партнер лишь изредка сзади поддерживает и вдохновляет ее,
подчиняясь резким выпадам медных духовых инструментов. Их совместный разгул
разнузданных страстей и отталкивающая откровенность «измены», причиняют герою
еще большие душевные муки, шокируют его.  

Родина при возвращении собственной
лейттемы с тыла осторожно походит к своему «сыну» и нежно оберегает его покой:
остужает юношеский пыл колышущими, овевающими взмахами рук, успокаивая и лаская
его. Осчастливленный и воспаривший духом Поэт в своей короткометражной
вариации, наполненной широкими, полетными pas, испытывает прилив новых сил,
способных вывести его из состояния апатии и хандры. Тут же и хрупкая Муза,
которая своими закругленными позировками и «залигованной» игрой рук, и вовсе
отвлекает героя от его сердечных переживаний, даруя некоторое отдохновение и забвение.
Убаюкивающая, «бархатистая» и тихая музыка сострадания навевает грустное,
ностальгическое настроение.

Однако на звучание зловещих низких
оркестровых тембров Возлюбленная поэта вновь преследует его: то настойчиво и
властно привлекает его внимание, то внезапно падает наземь, то резко вскакивает
на высокие полупальцы, плетя броскую динамичную, пульсирующую пластическую
вязь.

Не успев оправиться от неприятного
явления, Поэт испытывает новое негативное воздействие на него со стороны
Черного человека, который под грохот барабанной дроби, уподобившись духу
милитаризма, нападает на него, агрессивно колит, рубит по воздуху руками,
имитирует неистовое побоище. Он в технически насыщенном танце теребит и мучает
героя, а затем начинает яростно швырять ег*о из стороны в сторону. На помощь атакуемому спешат Муза и Родина,
чьи энергичные усилия и беззаветное заступничество помогают Поэту справиться с
дьявольским наскоком и побороть его.

Вырвавшись из сладостного плена,
он пробивается вперед и отчаянно бьет в колокола тревоги, когда звучит
героическая по складу тема с выделенным тембром трубы. Появляются все
аллегорические персонажи, которые обступают его и протягивают ему руку помощи.
Но ни Роза или Родина, ни Муза или тень Возлюбленной не в состоянии помочь
безумцу. Потерявшись и отчаявшись, он думает о смерти: в паре с Черным
человеком, смотрясь в него, как в зеркало, Поэт дает выход своему
умопомрачению, а затем застывает, как в столбняке.

Все попытки любящих сердец (под
мелодию трагического звучания)  вернуть
его к жизни оканчиваются неудачей. Слабо реагируя на внешние «раздражители»,
герой вскоре и вовсе сползает вниз. Сцена оплакивания поочередно Розой и Музой
сменяется неожиданно размеренной, колышущейся музыкой Родины-матери, которая
пришла спасти своего отпрыска. С помощью Музы она шаг за шагом учит его ходить
заново, вселяя в него живительную энергию. Но вот Возлюбленная в реальном
обличье (в дорожном костюме) подходит к супругу, чем мгновенно пробуждает ото
сна видений и творческих мук. Просто взяв его под руку, она предлагает мужу
осмотреть местные достопримечательности. Они отходят в сторону.

Подобно молниеносному прозрению
происходит частичный возврат начальной вариации Родины, которая мощно
протестуя, объективно предвидит судьбу четы артистов. На дальнем плане, как
эшафот, высится фигура Черного человека с воздетыми вверх руками, в которых находится,
подобно траурной гирлянде, длинный отрез черной материи. Взяв его из рук
«убийцы», Айседора удушается им, а Есенин, обмотав горло,  имитирует повешенного, Стоящая сзади них
скорбящая фигура Родины от ужаса и горя развела руки и замерла. Вынырнув из-под
этой жуткой скульптурной композиции, появляется Роза, которая в растерянности и
тоске мечется по саду и все чего-то ищет. Едва не наступив на некогда оброненный
ею белый платок, она поднимает его и прижимает его к лицу. Роза вспоминает свои
прежние движения счастья. Плача, девушка вновь роняет шарф, бессильно закрывает
лицо руками.

http://youtu.be/eiA1vmtvqwc