Когда в 1997 году возник вопрос о выборе произведения к праздничному представлению, посвященному 15-летию «Камерного балета Баку», Посольство Франции в Азербайджане заинтересовалось и одобрило предложение Р. З. Ахмедова положить в основу будущего спектакля редко исполняемое творение Камиля Сен-Санса «Карнавал животных». Эта «зоологическая фантазия» не предназначалась ее автором для публичной интерпретации в концертах на широкой аудитории, а лишь для одноразового исполнения в узком профессиональном кругу к случаю. Она представляет собой шуточное обозрение, своего рода «музыкальный капустник», в котором пародируются «портреты» многих великих композиторов – от И. С. Баха до Ж. Оффенбаха. И лишь после смерти Сен-Санса это замечательное сочинение французского классика было вынесено на филармоническую эстраду, и с тех пор оно заняло достойное место в репертуаре многих оркестров мира. Поскольку опус состоит из 14-ти коротких пьес, аранжированных для двух фортепиано с камерным оркестром, то он весьма точно отвечает возможностям «Камерного балета Баку».
Рашид Ахмедов, с детства влюбленный в эту музыку, давно мечтал претворить ее в пластических образах в своей антрепризе. Один из фрагментов этого опуса – «Лебедь» в постановке М. М. Фокина обрел широчайшую популярность, а все произведение целиком на отечественной балетной сцене прозвучало впервые.
41-летний хореограф подошел к реализации идеи творчески: к сюите-фантазии выдающегося композитора-романтика добавил несколько его же вещей, а именно, – вокализ «Соловей» и скерцо из Концерта № 2 для фортепиано с оркестром. Если использовать лишь только партитуру «Карнавала животных», то спектакль, по мнению постановщика, может выйти слишком коротким и не вполне убедительно соответствовать тому драматургическому содержанию, которое было им нафантазировано. И вот, автор по этому новоиспеченному музыкальному образованию монографического толка написал оригинальный сценарий, введя в него отдельные мотивы из басен Жана Лафонтена.
Рождение произведения происходило в зеркальном зале Дома офицеров, в этой же организации намечалась и его премьера, поэтому, естественно, в массовых сценах были задействованы воспитанники детской балетной студии под руководством старейшего педагога Нины Григорьевны Зайцевой. Все же сольные партии разучивали студенты хореографического училища. Однако серьезная болезнь балетмейстера прервала постановочные репетиции, и, когда он после трехмесячного перерыва возобновил свою работу, состав исполнителей во многом изменился. По-существу, ему пришлось ставить весь балет заново, к тому же, в сжатые сроки, так как до окончания сезона оставалось немного времени. Вдобавок ко всему, в посольстве не успели к премьере получить из-за рубежа компакт-диск с записью музыки Сен-Санса, в связи с чем, разочарованный постановщик был вынужден показывать спектакль под местами некачественно звучащую фонограмму. В итоге, представление прошло не на том уровне, к которому стремился хореограф, тем более что травма не позволила ему самому выступить на «все сто».
Известной метаморфозе подвергся и первоначальный сценарий: вместо героев Жана Лафонтена возникли их сородичи в переводе Ивана Крылова. «Порусевший» балет (спонсор – Центр славянской культуры в Азербайджане), впрочем, в завершенном виде мало отличается от своего первоначального «французского брата». Сохранившаяся видеозапись и генеральной репетиции, и премьеры очень показательна.
Живописное оформление подмостков изображает сказочную лесную поляну в багряно-желтых – «пушкинских» – тонах, на которой разыгрывается феерия философичного лирико-комедийного плана.
«Преамбула».
Открывается спектакль вводной сценой прогулки нескольких пар животных во всем черном под красными зонтами и с розовыми бантами на верхних конечностях. Внезапно в резком прыжке появляется Лев в коричневой шелковой паре и такого же тона плаще. Своим свирепым видом он распугивает благочинных отдыхающих. В этот момент мимо пролетает Лебедь во всем белом и в белой накидке, имитирующей крылья. Лев задумался, очарованный полетом прекрасной птицы.
Картина первая «Восшествие на престол».
«Фанфары». С противоположных сторон площадки стекаются вереницы «народа», образующие коридор из двух параллельных линий, по которому дважды из конца в конец шествует Лев. Далее, когда зычные фанфарные пассажи уступают место более размеренной теме спокойного характера, появляется четверка придворных музыкантов, готовящихся к правительственному концерту. Хореографическая партитура, построенная на сочетании двух пластов образности (классика и модерн) и двух цветов (черный у ансамбля и коричневый у солиста) – отличается торжественностью и монументальностью стиля. На дальнем плане вновь показывается коронуемый, который своими величественными движениями как бы дублирует кличи глашатаев о собственном восхождении на престол. В финале номера новоявленный повелитель усаживается на трон.
«Соловей» и «Квартет».
Сбегаются участники кордебалета (оркестр) и Лебедь под видом соловья (солистка-вокалистка), которые под изысканные колоратуры сопрано в фонограмме тщатся представить выступление музыкантов в честь инаугурации владыки. Колышущиеся, плавные элементы их пластики весьма выразительные и впечатляющи: волнообразные, величавые накаты массы к центру, где трепещет и изгибается солистка, сменяются столь же размеренным отливом. «Игра» местных оркестрантов перемежает «пение» приглашенного гастролера, а затем корифеи – исполнители Квартета – аккомпанируют фиоритурам Соловья. Танцевальная линия здесь насыщена изощренными pas из неоклассики и свободных движений, которые передают рвение подчиненных понравиться начальнику.
Лев несколько раз в волнении встает со своего места, а затем даже пародирует манеру артистов. Под конец фрагмента, не оценив экспериментов своих придворных музыкантов, тиран-консерватор попросту разгоняет их.
«Пир у Льва».
Самодержец решает устроить праздник по собственному почину и вкусу. Раскрепощенные животные, переодетые в разноцветные наряды, меняют свой облик до неузнаваемости, в том числе, утрачивая свои характерные звериные повадки. Их хореография обретает условное начало и традиционную технику академического толка (скерцо-тарантелла). Порывистая пляска ведущего и солистов достигает тут экстатического накала.
Картина вторая «Бестиарий – империя Льва».
Действие, как и в начале постановки, открывается многофигурным построениям в стиле свободной пластики. Звучат заунывные, «лесные» аккорды вступительного раздела основного, заглавного произведения спектакля; всё отзвучавшее доныне воспринимается в качестве развернутого к нему вступления.
Отовсюду выползают и слетаются обитатели джунглей, вновь одетые во все черное. Они образуют масштабное построение – сбор всех жителей чащоб, собравшихся поприветствовать новоявленного царя.
Под остро акцентированную, утверждающую тему «Королевского марша Льва» появляется нынешний хозяин леса со своей супругой. Потеряв собственную индивидуальность, он одет, как все, в костюм черного цвета, и на его лапах красуются огромные безвкусные красные банты. Чета властителей рычит, щерится, а их энергичные, властные движения в зеркально построенной композиции, отличаются показным величием и помпезной декоративностью почерка. Самовластный император желает руководить всеми процессами жизни, но его потуги почти безобидны.
Сменяя одна другую, предстают группы мартышек, лошадей и змей. К каждой из популяций неопытный правитель старается найти индивидуальный подход: немного резвится с обезьянками, катается на пони, общается с гидрой. Но с пресмыкающимися шутки плохи, – от неосторожности общения с ними Лев получает укус в шею.
Далее действует «ужаленный» Лев, одуревший и одеревеневший (во время шуточного цитирования контрабасом темы «Танца мелькающих огоньков» из «Осуждения Фауста» Г. Берлиоза). Он комикует и забавляется, играя уже не короля, а шута, а его марионеточные подпрыгивания и эксцентрические эскапады мгновенно подхватываются лукавыми царедворцами, которые, с места – в карьер, начинают подтрунивать и издеваться над ним.
Эпизод «Аквариум» выводит весь состав исполнителей, которые на свои черные комбинезоны надели белые тюлевые юбочки и «фонарики». Сбегая ручейком вниз и образуя воображаемое речное русло, кордебалет в романтических традициях протягивает обе руки на арабесках и имитирует ими струящийся водный поток. Две корифейки и солистка – Лебедь выполняют мягкие, «залигованные» движения, слагающиеся в поэтически возвышенные фразы их пластической речи.
По контрасту с предыдущим, новое лаконичное явление, сочиненное под визгливый посвист флейты и утробное урчание виолончели, поставлено для троих персонажей – Льва и двух солисток-зверей. Они в современной пластике, близкой модерн-дансу, представляют забавную композицию, призванную изобразить нечто комическое по своему характеру и нетривиальное по хореографическому контуру. Сойдясь на короткое время воедино и «нарисовав» трогательное и фантазийное существо, исполнители разбредаются, тем самым, растворяя в эфире «мираж».
Два последующих номера объединены общей идеей – это птичник. Поначалу тройка корифеек на спокойную, аккордовую по фактуре тему двух фортепиано с последующим «кукующим» ответом кларнета изображают короткие перелеты и неспешное воркование лесных птиц. Затем под оживленные «щебечущие» звуки деревянных духовых инструментов Лев в компании с двумя партнершами беззаботно резвится и весело кружится в пластичном танце, играя деградацию своей личности. Сказалась бесконечность парада, раздражившего и утомившего царя зверей.
«Класс-концерт».
Наивный главарь джунглей еще надеется перевоспитать бездуховных тварей и преподает им мастер-класс; здесь задействован кворум состава исполнителей. Под ремесленно-заученную до-мажорную гамму дуэта роялей первыми выбегают маленькие животные и выстраиваются в две параллельные рампе линии. Следом за ними, подобно прима-балеринам, являются все солистки спектакля. Они начинают выполнять отдельные элементы из обычного балетного экзерсиса, но с сокращённой стопой – утюгом. После туттийного оркестрового аккорда ансамбль перестраивается, образуя форму круга. Вновь предстают ведущие актеры и продолжают показ традиционных pas из ежедневного артистического тренинга. На парафразу сен-сансовской «Пляски смерти» уже вычерчивается новая композиция – хор лесных жителей. Лев, то дирижируя, а то солируя на различных инструментах, руководит ходом импровизированного самодеятельного концерта. Подчиняясь дробному выстукиванию ксилофона, он и корифейки выделывают разнообразные «коленца», органично существуя в предлагаемых обстоятельствах. Шутливое представление доставляет удовольствие всем его участникам.
На элегически возвышенную, покоряюще пленительную мелодию виолончели и двух фортепиано появляется белый Лебедь, который проплывает перед владыкой. Гордое царственное создание вызывает в нем ностальгические эмоции, связанные с пониманием тщеты всей его деятельности. Он, закрыв лицо руками, заново переживает момент своей коронации, когда им владели благие намерения. Затем сломленный правитель развязывает свои ужасные банты и обмякает, а затем в каком-то душевном порыве обнимает птицу, стараясь удержать мимолетное мгновение сладостного счастья прозрения.
Но вот, подобно карнавальному нашествию, в неистовом порыве выбегают галопирующие цепочки зверей. Проводимая оркестром назойливо барабанящая тема своей безостановочной лихорадочностью заставляет животных вспомнить свои концентрические круги из тарантеллы («Пир у Льва»). Им вослед попарно в танце показываются музыканты Квартета, Лебедь-Соловей и Львица, которые довершают картину всеобщей вакханалии.
В разгар суматохи под черным зонтом выбегает Лев и принимается в страхе кружиться, затем он бежит к трону и в панике размахивает лапами. Оттуда его изгоняет кучка подданных, после чего звери разбегаются, оставив экс-царя одного, сидящим на полу под своим зонтом. Жалобно жмущийся в комочек, поверженный тиран ожидает своей участи. И только Лебедь сочувственно склоняется над его раскрытым зонтом.
Газета «Бакинский рабочий» от 3 июля 1997 году, освящая постановку, высоко оценила очередную новинку балетмейстера в материале «Премьера «Карнавала животных»: «На сцене, украшенной декорациями осеннего леса, его обитатели – звери в честь коронации нового владыки – Льва затеяли импровизированный концерт и «смотр сил». Насмерть утомленный этими церемониями Лев в результате отказывается от державных полномочий…
В своих последних постановках Р. Ахмедов сам стал воплощать на сцене основные партии, создав своего рода галерею образов – Дон Кихота и Святого Антония, Зла и Стихий, Художника и Льва (по И. Крылову), чем, безусловно, расширил сферу приложения своих творческих сил. Деятельность Рашида Ахмедова заслуживает горячего одобрения».
Еженедельник «Панорама» от 5 июля 1997 года в статье «Карнавал в юбилей» размышляет: «Когда в товарищах согласья нет, на лад их дело не пойдет»,– это мудрое изречение И. Крылова стало лейтмотивом сценарного замысла известного бакинского балетмейстера и танцовщика Рашида Ахмедова…
Солистки в танцах… воссоздают в ритме зажигательной тарантеллы жизнерадостное зрелище, полное энергичной силы настроений, заостренного рисунка пластики в русле современного балетмейстерского мышления.
В процессе действия новоявленного владыку в пылу бешеного задора и нагнетенного напряжения свергают с престола. Вот такую неординарную историю поведал балетмейстер-постановщик и автор сценария «Карнавала животных» Р. Ахмедов, отмечающий в этом году 15-летие творческой деятельности
Р. Ахмедов ярко и артистически выпукло создал непростой образ Льва, который постоянно находится в динамике, трансформации, раскрываясь на протяжении всего действия с разных сторон и граней. Весь этот интересный и увлекательный замысел Р. Ахмедов воплотил в композициях и танцах, близких его излюбленному стилю модерн, с элементами свободной пластики. Балет смотрится с неослабевающим интересом, а, главное, пополняет постановочный облик балетмейстера новым оригинальным произведением».
В публикации «Счастье озарения» газета «Вышка» (27 июня–6 июля 1997 года) пишет: «Сценическое действие предваряется несколькими пьесами композитора, где разыгрываются связанные воедино отдельные зарисовки по басням И. Крылова: «Квартет», «Лебедь, Рак и Щука», «Пир у Льва». Эти номера позволяют постановщику расширить палитру пластических красок и выразительных средств, обогащая замысел своей сатирической направленностью в духе великого баснописца.
Сам постановщик Р. Ахмедов воплотил образ Льва, царя зверей, который в спектакле претерпевает метаморфозу от деспотического самовластья до полного растворения в массе окружающих его животных. Актерская работа хореографа, его заражающая импульсивность стыкуется с повадками и характером царственного зверя…
Спектакль отличается, с одной стороны, жизнерадостностью и танцевальностью, с другой, – неординарной смысловой нагрузкой в русле басенных традиций, несущих в себе мудрую мораль. Самобытное прочтение «Карнавала животных» Сен-Санса, безусловно, радует, ибо Р. Ахмедов продолжает плодотворную инициативу по осуществлению новых постановок своих балетов».
Ежемесячник «Молодежь Азербайджана» за июль 1997 года в большом материале «О «Карнавале», круглой дате и морали» утверждает: «Лидером здесь был сам постановщик Рашид Ахмедов. Его неординарно задуманный Лев привлекает актерской и хореографической экспрессией, образной многомерностью и выразительностью.
Стиль хореографа отличается умением мастерски выстраивать графически яркие мизансцены, выявлять ситуативные, драматургически значимые акценты, необходимые для раскрытия сюжета балета. И его усилия были по достоинству оценены зрителем.
Спектакль приближается к финалу, где, как и в начале представления, задействованы все участники «Карнавала животных». Звери организовали для своего царя западню, устроив ему нескончаемый смотр всех сил, концерт и даже импровизированный мастер-класс на пленэре, довели его до полного физического и морального изнеможения. И, сломив его волю, узурпировали власть в лесном царстве».
Информация в газете «Гюнай» дополнила картину внимания общественности к работам известного хореографа.
Комментариев нет:
Отправить комментарий