Rashid Ahmedov Karacev Dancing in Temptation of St. Antony

ГЛАВА ВТОРАЯ ВОЗМУЖАНИЕ На основе костяка танцовщиков, занятых в спектакле «В честь танца», в апреле 1982 гола в республике родился хореографический коллектив профессионалов, работающих в искусстве на общественных началах. Сперва – в прессе (!) его окрестили «Молодой балет Баку» на манер аналогичного содружества артистов Санкт-Петербурга под руководством юного Джорджа Баланчина, в котором в свое время танцевал молодой П. А. Гусев – один из наставников Рашида Ахмедова. Через три года антреприза приобрела несколько иное название – +«Камерный балет Баку», как более точно отражающее ее сущность. Основателем, художественным руководителем и балетмейстером-постановщиком студии как раз и является Р. З. Ахмедов. Этот ансамбль единомышленников – «проводник» творческих идей его лидера – изначально был сориентирован как экспериментальная мастерская для осуществления самобытных проектор, привносящих новые названия в историю балетного театра. Причем, ставились они, и это так было задумано изначально, исключительно силами творческой молодежи. В период становления энтузиасты труппы работали, как правило, по понедельникам, так как в Оперном театре по этим дням – выходной. И с самого начала своей деятельности балетмейстер во время постановки взял себе за правило показывать сочиненную хореографию эмоционально, заразительно, в полную силу, стараясь сразу объяснить и драматургию образа, так как постоянно находится в цейтноте. Такой же стопроцентной отдачи он требует и от своих артистов, особенно на сценических прогонах. Зачастую, не имея времени исправить ошибки актеров подсказкой, он выбегает на планшет и протанцовывает проблемное место. Все, кто работал с постановщиком, отлично осведомлены о его крутом, почти деспотичном нраве. Многие, кто впервые присутствовал на его репетициях, были поражены той молниеносной метаморфозой, происходящей с ним, едва он включает свой заветный магнитофон. До того скромный и интеллигентный, в мгновение ока молодой человек превращается в страстного поборника чистоты и строгости в искусстве. В буклете «Балетмейстеры Азербайджана. Рашид Ахмедов» (Баку, 1988) по этому поводу сказано, что «…репетиции «Камерного балета Баку» проходят в Оперной студии при консерватории, зеркальном зале Детского театра балета при Центрально-м доме офицер ов. «Это хореографическая студия, в которой ставятся только абсолютно новые, оригинальные постановки, рожденные внутри коллектива, придуманные по собст6венным драматургическим решениям Р. Ахмедова. Строго говоря, эти вещи – плод воображения хореографа, и их нигде больше увидеть невозможно, так как все постановки «фирменные»… Воплощаются замыслы Р. Ахмедова с помощью начинающих, подающих надежды солистов. Здесь, исполняя ведущие партии, молодежь творчески растет, профессионально укрепляется». В настоящее время многие солисты хореографа танцуют в академических театрах Москвы и Санкт-Петербурга, а также в коллективах Азербайджана и Греции, Канады и Израиля. Следом за столь удачным произведением – «В честь танца» – молодой постановщик, работавший в то время в Государственном театре музыкальной комедии имени Ш. Курбанова руководителем балетной труппы – хореографом и педагогом-репетитором, начинает активное сотрудничество с республиканским телевидением. Здесь он показал несколько своих работ, среди которых выделяется «Мим – Нарцисс и Икар» по номеру из балета С. Ч. Прокофьева «Блудный сын», поставленный в 1984 году. Выбор выразительных средств для этого «маленького балета» был произведен хореографом чрезвычайно тщательно и скрупулезно. Это был театр одного актера. Обнаженный по пояс, босой исполнитель, одетый лишь в серые лосины, захватывал внимание с первых же тактов жесткой, брутальной по звучанию темы в трактовке большого симфонического оркестра. Пластика Мима, открывающего новеллу, сочинена в стиле модерн, и отличается она декоративностью, графичностью линий. Актер, словно находясь в экстазе, бурно и буйно порождает свое детище – образ Нарцисса. Движения и музыкальное сопровождение резко меняют свой характер, становясь изящными по ощущению и изощренными по форме. Исполнитель садится на пол, ворожит над воображаемым водоемом, любуется собствен-ным отражением в е го глади. Но тут на репризу начальной части Мим резко вскакивает, будто увидев в воде то-то пугающее или безобразное. На мощные аккорды оркестра он пыта6ется взлететь, возвыситься духом, помчаться навстречу своей мечте. Технически сложная, виртуозная комбинация полуклассических элементов завершает данный мини-триптих. Журнал «Советский балет» (1986, № 4) в статье Г. Меликовой «Сквозь столетия…» об этом сочинении, в частности, заметил: «Номер представляет собой как бы три монолога, «произносимые» актером от имени различных персонажей. Перевоплощения здесь происходят мгновенно, меняя не только образы, но и лексику, краски танца. Острые, гротесковые движения Мима переходят в лирическую кантилену пластической речи Нарцисса, упоенного гармонией природы. И вдруг – взрыв! Мим представляет нам Икара, чей полет к с+олнцу стал для людей чем-то большим, чем легенда». Данная миниатюра стала подлинным маленьким шедевром балетмейстера и его первого исполнителя – Александра Мишина. В буклете, посвященном творчеству артиста, читаем об этой постановке: «…с изяществом и тактом сочетает он гротесковые, лирические и мелодические черты триединого образа. Много непосредственности и задора в Миме, грациозен… самовлюбленный Нарцисс. До трагических высот поднимается артист в изображении страданий и подвига Икара». Параллельно с «Мимом» хореограф, по предложению директора театра Музкомедии – заслуженного работника культуры Азербайджанской Республики Б. А. Касимова, приступил к постановке миниатюры «Источник» на музыку Мехрибан Ахмедовой. Непродолжительная композиция этой вещи трехчастна. Открывается она сценой, в которой на фоне волнообразного фона из шести исполнительниц, олицетворяющих волны, Юноша и Девушка, одетые в балетные костюмы, выполненные в национальном духе, исполняют любовный дуэт. Их пластическая речь, вместившая в свой лексикон, как классические движения, так и pas из арсенала азербайджанского народного танца, выразительна и свежа. Поддержки отличаются целомудренностью и трепетностью чувств, а мимическая игра – томностью и лаской. В среднем разделе, более медленном по темпу и тихом по звучанию, даны вариации ведущих персонажей. Тонкая и изысканная игра кистей рук солистки сменяется витиеватой «цепочкой» прыжков – у героя. Постепенно волна эмоционального напряжения нарастает, и, вместе с ней, нагнетается активность ансамбля. Одетые в бело-голубые трико и купальники, с трепещущими газовыми полотнищами на руках, они оборачиваются девушками, идущими за водой на источник- (ведущие на время замирают). Но вот оживает солист, который влюбляется во всех красавиц разом. Его подруга ревнует и нервничает. Однако вскоре наваждение проходит, и +под6 заключительную оживленную и жизнерадостную музыку все действующие лица впервые одновременно выполняют сложные танцевальные «фразы», в которых клокочет беспечная молодость и радость взаимной любви В буклете «Александр Мишин» можно прочесть об этом «пластическом октете» начинающего хореографа следующее: «В работе над миниатюрой «Источник» (1984), являющей собой как бы поэтическую грезу, А. Мишин опирается на музыку, пронизанную народными ритмами и интонациями, звучащими свежо и современно. Словно ожила старинная восточная миниатюра, с ее графической четкостью хрупких линий. Их излом передает надрыв Юноши, ищущего свой идеал. Танец главных героев, которым вторит кордебалет девушек-волн, насыщен сложными, почти акробатическими поддержками». Первые свои вещи молодой специалист показал и в Театре музыкальной комедии, где он совмещал несколько творческих и административных функций: хореографа, руководителя коллектива и педагога-репетитора. На преподаваемый им тренаж нередко приходили некоторые артисты Академического театра, но главным для него всегда была постановочная деятельность. В «Летучей мыши» И. Штрауса и кордебалет («Вечное движение»), и солисты («Арлекин и Коломбина») танцевали в классическом стиле – в удлиненных пачках разных оттенков и на пуантах. В том же ключе образной выразительности была решена вставная балетная сцена «Подводное царство» на музыку Г. Г. Рзаева. Здесь две пары солистов морских звезд чередовалась с выступлениями кордебалета рыб и водорослей, образуя форму, близкую Grand Pas. В других его работах в данном коллективе проявилась тяга балетмейстера к современному профессиональному стилю, основанному на танце модерн. Это композиция «Катарсис-» на музыку М. Огинского из спектакля «Трумф» по И. Крылову и хореографические фрагменты из «Власти канарейки» Р. Ахмедзаде. В 1984 году Р. Ахмедов создал еще несколько концертных зарисовок: трагический монолог «Искания» на музыку современного венгерского композитора Яноша Варги (А. Мишин), а также два экспрессивных дуэта – «Преодоление» по «Лунной сонате» Л. ван Бетховена (Е. Мустафаева и А. Ахундов) и «Фаррука» М. де Фальи (И. Исмайлова и В. Каравашкин). В уже цитированном буклете утверждается: «Особое пристрастие испытывает А. Мишин к современной музыке с ее необычным разнообразием, сложными гармониями, к экспрессивным пластическим образам, подсказанным такой музыкой. В них привлекает и взрывчатая сила танцевальной стихии, динамика движений и энергичность жестов. Вот поч+ему с такой легкостью и эффективностью шла работа над своеобразным монологом «Искания», где столь высока мера условности образно-эмоционального мира и лексики танца. Артист замечательно передал неискоренимую потребность человека познать истину, мучительные переживания, связанные с философской проблемой бытия». Смелые постановочные эксперименты ничем не регламентированного творчества помогли ищущему режиссеру справиться с некоторыми комплексами и проблемами, и смело шагнуть навстречу новым исследованиям в области музыкально-хореографического искусства. Следующим значительным завоеванием способного хореографа стал балет-диптих «Помните!» (1984–85) по симфоническим поэмам «Метаморфозы» и «Помните!» народного артиста СССР, замечательного мастера, выдающегося композитора ХХ века Арифа Меликова. Когда в сезоне 1984/85 годов в Камерном балете Баку было решено отметить новинкой 40-летие Великой Победы, то балетмейстер сразу же обратился к творчеству глубоко почитаемого им музыканта. В «портфеле» антрепризы уже имелись драматургические наметки по трем первым симфониям великого композитора, а также имелся замысел сдел-ать постановку по симфоническим поэмам создателя «Легенды о любви». Поэтому идея включить в данный проект оркестровую поэму «Мета+6морфозы» не заставила себя долго ждать. Однако для создания «широкофор-матной» музыкальной структуры, рассчитанной на целый балетный спектакль, необходимо было добавить еще одно произведение прославленного земляка хореографа. На телестудии ему посовето-вали для этих целей выбрать вокально-симфоническую поэму «Помните!», которая до этого случая не была известна постановщику (не существовало ее грамзаписи). Сделав для себя магнитофонную запись, режиссер приступил к работе. Но смущала некоторая механистичность соединения в одном ряду двух совершенно самостоятельных и завершенных вещей, каждая из которых имеет свою историю. Испытывая определенные сомнения, балетмейстер решил обратиться к самому композитору. Ариф Джахангирович принял хореографа у себя дома весьма приветливо и доброжелательно, внимательно выслушал сценарный проект постановщика, сделал свои замечания и ... одобрил замысел.